В гостиной квартиры номер двадцать три на полочке стеллажа стояли три вазы и тибетская чаша. В хрустальной вазе лежали сладости – конфеты, сухофрукты, медовые орехи, в фарфоровую складывались бусы и браслеты, а в деревянной хранились каштаны – символы хороших событий прошедшего года. Тибетская же чаша была новенькой и всегда пустовала – даже пестик от нее и тот, обычно лежал рядом.

Вазы очень гордились своей полезностью, а на экзотическую соседку поглядывали свысока:

– Глупышка, ты почему ничем серьезным не займешься! Хоть бы в тебя монет горсть насыпали что-ли!

– Не хочу! – отвечала чаша – не в монетах счастье!

Фарфоровая ваза была так довольна, что ей на хранение доверили бусы, что тоже поспешила высказать свое мнение в споре:

– Ну ты пойми, когда ты пустая, то ты – ноль! Ничего из себя не представляешь! Даже если бы в тебя фантики от конфет складывали, ты и то при деле была бы. Пойми, просто мы нужны, пока мы для чего-то нужны! И чем больше в тебе лежит, чем ты ценнее.

– Больше не значит лучше! – парировала чаша, – если в меня что-то положат, то уже не будет места для нового, и вообще, самое ценное – свободу, любовь, доверие – разве можно потрогать или куда-то сложить?

Деревянная ваза не очень-то хотела встревать в разговор, но все же пошелестела каштанами:

– Понимаешь, милая, жить налегке, раскрываться новому может быть и вправду весело, но ты сильно рискуешь…

– Что такое риск? Всего лишь вероятность грустных событий, которая тем меньше, чем веселее я. И вообще, может я не для того создана, чтобы накапливать и хранить!

– А для чего же? – хором удивились соседки

– Петь… – скромно ответила чаша.

– Петь? Никогда про такое не слыхивали! Мечтай, мечтай, дуреха, да смотри не пропади!

«С чего бы это мне пропадать? – в свою очередь удивилась чаша, но вслух ничего не сказала. Она-то знала, что если ее отполированный бочок тронуть пестиком, то чарующий звук зеленой волной наполнит ее до краев лучше, чем любые бусы или конфеты, а потом хлынет через край и увлечет за собой всех, кто окажется рядом. И неважно, что соседки ее называют глупой – всякий ли глупец, кто, идет своей дорогой?

Автор текста — Ольга ЛЮЦКО

Художник — Наталья КУДЛАЙ

Опубликовано в журнале «Предсказания судьбы» №1/2014

Десертная вилка с эмалевым сердечком на кончике считала себя девицей высокой пробы. Она жила в шкафу с прочим фамильным серебром, по особым случаям составляя компанию чашке и блюдцу из китайского фарфора. Время в доме проходило вдумчиво и неторопливо, и вилка в общем была довольна текущим положением вещей, пока у нее не появился новый сосед…

Нож для десерта был из приданного хозяйки дома. Когда-то приборов было двенадцать, но в трудные времена набор заложили, а выкупить не успели. Так, обойдя полмира, домой вернулся только один нож. Сколько событий, сколько невероятных блюд пришлось ему отведать! Он открывал консервные банки и письма с секретами, участвовал в играх уличных мальчишек и вырезал любовные признания в укромных беседках… Серебро потемнело, но в целом нож был еще хоть куда, гордо поблескивал фамильной «М» на рукоятке и терпеть не мог лежать без дела.

Вилка приглянулась новому соседу, и, для приличия немного поболтав о жизни, он обратился к ней с предложением:

– Красавица, что-то мы только и делаем, что разговоры разговариваем… Боюсь, наши отношения зашли в тупик… Может, полакомимся клубникой?

– Что? Где это видано, чтобы клубнику ели ножом и вилкой?! – возмутилась соседка: она всегда стремилась соблюсти столовый этикет.

– А что такого? – удивился нож, – когда я жил в коробке с вилочками для закусок, то часто так делал!

– Ваше предложение уже само по себе неприлично! А Вы еще и сравниваете меня с какими-то другими вилками!!! Пожалуйста, не путайте десерт с закуской. Впрочем, если Вы предпочитаете последнее, то воля Ваша!

Сказав так, вилка гордо отвернулась: уж очень она была раздосадована тем, что услышала!

«Какая наглость рассказывать мне про других! – обижалась вилка, — Не сомневаюсь: эти девицы в очередь выстраивались, чтобы полежать с ним у одной тарелки! Клубника! Ха! Разве Вы не знаете, мой друг, что клубнику едят руками!!! Нахал и ловелас! Видеть Вас не желаю!»

Признаться, в этот момент вилка не столько радела за соблюдение этикета, сколько ревновала нового друга к его старым соседкам: все-таки он пришелся ей по вкусу.

Нож в упрямстве также не уступал:

– Ай, какая фифа! Сколько благородства на сорок граммов серебра и каплю эмали! Клубника – это, видите ли, неприлично! Знаете что, мадам? За кнедликами мы с Вами в Прагу не поедем! – когда-то он видел, что этот чешский десерт едят именно ножом и вилкой.
Ах, нет ничего замечательнее таких ссор! Сколько разных приятностей могло бы случиться, но не произошло, только потому, что один поспешил настоять, а другой – из принципа отказался… Но нашим героям повезло, и судьба в лице хозяйки посудного шкафа организовала званый обед на открытой террасе.

Оказавшись на праздничном столе, вилка увидела, как одна леди ест клубнику ложкой, а не руками. «Наверное, нет ничего плохого и в том, чтобы есть эту ягоду с ножом», – задумалась серебряная красавица. Так вилка решилась сделать первый шаг и подмигнула соседу солнечным зайчиком. Нож не спешил с ответом, но, поразмыслив, понял, что тоже погорячился, и в знак примирения легонько тронул эмалевое сердечко…

– Господа, – сказала в этот момент хозяйка, – У меня есть замечательная новость! Недавно мне удалось купить десертный нож из набора, который когда-то принадлежал моей семье…

– Так теперь у Вашей замечательной вилочки есть пара? – пошутил кто-то из гостей и все присутствующие добродушно рассмеялись.

– Да. И этой парочке по зубам любые десерты! – поддержала шутку хозяйка, – Кстати, по такому случаю сегодня у нас не торт и не пирожные, а долгожданное летнее угощение – свежие персики!.. Надеюсь, все помнят, что этот фрукт принято есть ножом и вилкой, – добавила она и подмигнула детворе, нетерпеливо ерзавшей в ожидании лакомства…

***

С того дня прошло немало времени, а вилка и нож до сих пор неразлучны. И вместе им действительно все по зубам.

Автор текста — Ольга ЛЮЦКО

Художник — Наталья КУДЛАЙ

Опубликовано в альманахе «Литературный факел» 2013 №2(19)

 

Старая Кошелка, потрепанная событиями и людьми, явилась на праздник первой и грузно плюхнулась на полку. Складной зонт, целлофановые пакеты, профсоюзный билет, ненужные чеки и Бог знает что еще, носила она в себе. Кошелка казалось важной и умудренной опытом. Еще бы! С кем только она в своей жизни не сталкивалась на рынках и в магазинах, с кем только не ругалась в тесных трамваях и казенных кабинетах!

Ближе к вечеру подтянулись деловые портфели, модные сумки-баулы и яркие, совсем еще юные клатчи-конверты. Завязалась оживленная беседа. Кошелка как самая «исторически значимая» делилась с соседками воспоминаниями:

– До чего же хороша я была! Мягкая кожа, авторская фурнитура… Да-да, не удивляйтесь! Теперь, конечно, этого не скажешь, но раньше я красавицей считалась!.. Нас в экспериментальном дизайнерском бюро придумали. На совесть сделали: шовчики ровные, крепкие – все ручная работа. Наша партия пробной и единственной была – в магазин всего десять штук «выбросили», так товарок моих за полчаса «расхватали»! Мне повезло – продавщица меня сразу для себя припрятала. Тогда я и поняла – себя нельзя обделять, за свое счастье бороться нужно. И поскандалить можно, и кулаком стукнуть, и припрятать иногда. Главное, чужого не брать… Помотала жизнь меня, побила… Я ведь не белоручка – и за продуктами, и по делам – везде пригодилась. Нагрузят меня, бывало, колбасой или там, сахаром так, что ручки, кажется, отрываются, а я несу – я же крепкая! Не раз за это спасибо слышала… Все на своих плечах, все в себе, не то, что некоторые!

Слушали и вежливо ахали нарядные клатчи, тактично кивали головой сумки, а Кошелка продолжала:

– Да, поистрепалась я, помялась, растянулась, но не в лоске счастье… Конечно, раньше в рестораны и кино меня водили … Теперь как-то больше «дом-работа-магазин», ну и в гости иногда… Не молода уже все-таки… а кино можно и на диване посмотреть …

За беседой сумки не заметили, как прибыла новая гостья. Места на полке не осталось, поэтому для нее поставили отдельный стульчик.

– Добрый вечер!- поздоровалась Винтажная Сумочка (а это была именно она!).

– Добрый! – ответил хор голосов, недоуменно осматривая ее: эта сумка была точной копией Старой Кошелки, но выглядела как новенькая, а может даже и лучше.

– Ах, только посмотрите, – воскликнула Кошелка, – все новое – это действительно хорошо забытое старое! Неужели кто-то решился воспроизвести этот шедевр! Хотя, конечно, качество теперь не то!

– Боюсь, Вы ошибаетесь, – учтиво отвечала Винтажная Сумочка, – Мы с Вами, наверное, из одной экспериментальной партии будем. Когда нас на продажу выставили, еще конфликт был, помните? Одной даме показалось, что продавщица сумочку под прилавок спрятала.

– Да, возможно… А Вас, наверное, жена министра купила? Или иностранка какая-нибудь?

– Нет, самая обычная женщина. Она случайно зашла в магазин и почти всю зарплату за меня отдала. Помню, когда из магазина вышли, она меня поцеловала и к щеке прижала… – ответила сумка, благодарно подумав: «До сих пор хозяйка со мной ласкова», но в слух продолжила:

– Кстати, дамы, а как Вам мода на брелоки в этом сезоне? – сменила тему Винтажная леди, и все остальные сумочки с удовольствием включились в обсуждение.

Только Старой Кошелке не было интересно. Куда с большим удовольствием разглядывала она свою бывшую товарку, отыскивая в ней изъяны и следы времени. «Небось, прибедняешься, а сама все время по заграницам, да по салонам красоты ездила, тяжестей не знала», – завидовала Кошелка и радовалась каждой замеченной морщинке. «Даже рассказать тебе не о чем, только бы о моде хвастаться!»

А рассказать как раз было о чем! Непринужденно поддерживая беседу, Винтажная сумочка думала: «Как оказывается много лет прошло с тех пор! А я будто и не носила тяжелые книжки и стопки ученических тетрадей, будто и не ездила каждое утро в переполненном автобусе… И выгляжу я замечательно: даже хозяйкина дочка со мной прогуливаться любит… Удивительно! А сколько интересного еще ждет впереди!».

Но вслух друг-другу не сказали ничего ни Старая Кошелка, ни Винтажная Сумочка… С высоты прожитых лет смотрели они каждая в свою сторону: одна с упреком в чужое прошлое, другая с надеждой в свое будущее. Увы, сумки себе дорогу не выбирают, их судьба – в руках их хозяек. Только хозяйки часто забывают, что в этих же самых руках и их судьба.

Автор текста — Ольга ЛЮЦКО

Художник — Наталья КУДЛАЙ

Опубликовано в журнале «Женский журнал» №11 (126)/2011

 

Парк возле графского замка слыл образцовым, и не раз писали о нем в журналах, присуждая призовые места в конкурсах по садоводству. Тут действительно было, на что посмотреть: пустошь, где когда-то росли одни сорняки, стала шедевром классического стиля.

От центра главной аллеи, соединявшей замок и въездную арку, симметричными лучами расходились шесть каменных дорожек, подчиненных общему замыслу. Растения подбирались так, чтобы независимо от времени года можно было любоваться живыми цветами. На центральной аллее, самой солнечной и нарядной, росли розы, а в секторах между дорожками лабиринты живой изгороди соседствовали с аккуратными клумбами. Надо ли говорить, что сад был идеален – строгие выверенные пропорции и геометрия, изысканные статуи и лучшие растения. Даже бутоны роз, все как один, стояли плечом к плечу, словно солдаты на параде.
«Порядок и симметрия – вот то, что нужно мятежной душе», – говорила графиня, любовно осматривая сад. Она знала все растения на клумбах и лично участвовала в отборе семян. Каждый цветок гордился честью расти в графском саду, и каждый изо всех сил старался быть как можно более идеальным, чтобы не нарушить рукотворную красоту и не быть вырванным вместе с сорняками, только…
Пасха в том году была ранняя, и так случилось, что одно маковое зернышко вместо того, чтобы попасть в пирог, каким-то чудом оказалось на клумбе с райграсом , и уже к середине мая зеленый росток пробился к солнцу.
– Кто я, и где я?- полюбопытствовал малыш.
– Ну что тут спрашивать?! – ответил голос откуда-то сверху, – Ты на клумбе, где растет райграс! Значит ты либо райграс, либо гадкий сорняк! И лучше бы тебе оказаться райграсом, иначе тебя вырвут с корнем, и жаркое солнце высушит твой стебель.
Малыш сперва испугался, но потом он подумал, что если бы он родился сорняком, то наверняка был бы кривым и некрасивым, а он-то вон какой изящный. «Значит, я – райграс, просто просос позже всех остальных», – успокоил себя цветок.
– Растите, тянитесь верх, как стрелы – поучали старшие травинки, и маковый росточек струной стремился к солнцу, убеждая себя: «Я райграс, я трава, я самый настоящий райграс».
Конечно, мак замечал, что его стебель не плоский и жесткий, а круглый и покрыт белым шелковым пухом. Он с ужасом видел, что цвет его нежно изумрудный, а полоски и не думают вырисовываться на широких резных листьях. В глубине души мак осознавал, что он не райграс, но страх быть вырванным с корнем заставлял его сильнее тянуться к небу и притворяться травинкой…

Справедливости ради надо сказать, что маку это не очень-то удавалось. Однажды, он поделился с соседней травинкой своим желанием «изогнуться и затрепетать», в ответ на что услышал: «Ты разве лиана, чтобы изгибаться? Или девица, чтобы трепетать? Ты райграс, и поэтому веди себя подобающе!»
Мак старался, как мог, но от предчувствия чего-то неминуемого и грустных мыслей о своем сорняковом происхождении у него стало распирать макушку. Бедняжка мечтал опустить ее вниз хоть на минуточку, чтобы отдохнул хрупкий стебель, но помнил, что райграс так не поступает, и поэтому продолжал держаться прямо. Только голова, увы, становилась все тяжелее, и налившись пунцовыми мыслями, разболелась вконец. Маку хотелось плакать, но слезы были бы равны признанию в том, что он никчемный сорняк. От этого цветку становилось так стыдно, что он едва сдерживался, чтобы не покраснеть…
Так мак мучился несколько недель, пока однажды солнышко не пригрело его настолько ласково, что он расслабился, забыв о боли… Тогда что-то щелкнуло в цветочной головке, и … О чудо! Над клумбой с райграсом парил и трепетал алый маковый огонек…

А в беседке рядом с клумбой в этот момент сидел печальный юноша. Грустил он потому, что его сердце таяло от любви к дочери старого графа, но нужные слова для разговора с ней не находились. Уже много недель юноша тщетно искал вдохновение в лабиринтах сада. И вот, когда отчаяние подобралось уже совсем близко, раздался легкий щелчок и – ап! – из клумбы с райграсом застенчиво улыбнулся миру маковый цветок, а вдохновение, засмотревшись на это чудо, поспешило остаться…

***

Нежный ветер перебирал атласные маковые лепестки, а мохнатый шмель деловито гудя приближался к его бархатной сердцевине, когда нужные слова были сказаны, и воздух, наполненный самым искренним из чувств, качнулся и разнес радостную новость по всей округе…
Свадьбу сыграли осенью, и, хоть это уже и не модно, старая графинная успела таки подсыпать маковых зерен в обувь молодым – на счастье ! Догадываетесь, из какого цветка они были?

Автор текста — Ольга ЛЮЦКО

Художник — Наталья КУДЛАЙ

Опубликовано в журнале «Женский журнал»

Перечный куст вырос рядом с забором, охранявшим плантацию какао-деревьев. И, надо сказать, вырос он весьма привлекательным: высокий и стройный, он смотрелся достойным кавалером. Перец был еще совсем молод, когда, разглядывая от безделья облака, заметил ветку какао, кокетливо перегнувшуюся через забор.

– До чего же Вы милы, барышня! – поприветствовал ее Перец и помахал листьями. – Почему я раньше Вас тут не видел? Вы к нам навсегда?

– Может быть, – вежливо качнулась ветка. Какао очень сомневалось, что что-то может быть «навсегда».

– Я так рад Вашему обществу! – продолжал Перец, – что, наверное, скоро зацвету…

И действительно: через пару дней куст украсился крупными белыми цветками. Какао было  впечатлено настолько, что и само вскоре покрылось пучками скромных розовато-белых лепестков.

–  До чего же приятно цвести вместе!.. – думали они в унисон, привлекая сладкими мыслями пчел и проводя время в приятных мечтах.

– Может, наша встреча – это судьба? – обратился как-то Перец за советом к Ветру: тот везде летал, много  видел и по любому вопросу имел свою особую точку зрения.

– Нет, не судьба! – свистел ветер. – Сколько летаю по свету, а никогда не слышал, чтобы Перец с Какао вместе были. Ты с одной стороны забора, оно – с другой. Его предки на вес золота ценились, а твоя цена копеечная. Ты попадешь в скромный обед бедняка, судьба же  Какао – блистать в изысканном фарфоре. Кинь пустое!

Смутился перец, огорчаться начал. Глубоко внутри он лелеял надежду, что однажды зернышко Какао прорастет с ним рядом, и тогда они заживут вместе тихим семейным счастьем. Но, увы, даже этим скромным мечтам пришел конец, когда работники плантации обнаружили ветку-беглянку и вернули ее обратно: элитные зерна не должны попасть в руки соседей!
Перец совсем приуныл, а Ветер то и дело прилетал с новостями: «скоро начнут собирать урожай на плантации», «вот уже какао-бобы сушатся на солнышке», «эту партию отправят в Марсель»…

«В Марсель… – грустно повторял Перец и становился еще горче, – Где это?.. Нет, никогда не быть нам вместе… Ах, почему судьба так жестока ко мне!»

Осознавая свое бессилие и злясь на всех и вся, Перец краснел от переполняющих чувств. 

«Нет, – думал Перец, – просто так я в руки никому не дамся!» Эти мысли делали его еще более язвительным и жгучим, но «кулинарная» участь была неизбежна. Так Перец сорвали, высушили, затем смололи и расфасовали в мешки, а потом…
…А потом  случилось то, чего наш герой никак не мог ожидать: «Эти мешки грузите на «Вентуру». Она в Марсель завтра отплывает», – небрежно бросил рабочий в порту.

Марсель! О, как много Перец мечтал об этом месте и одновременно ненавидел его! Именно Марсель украл его любовь, чтобы подавать в тонком фарфоре. Ах, если бы…

– Не встретитесь вы и там, – перебил Ветер робкую надежду. – Ты не ваниль и не сахар, и даже не орех! Таким, как ты, нет места рядом с Какао! Даже и не думай!!! Посмотри лучше на рис или на чечевицу! – Ветер был очень опытен в сердечных делах и обожал давать советы.

Еще больше огорчился Перец, еще более жгучим стал, но «Вентура» уже держала курс к далекому  порту…

Наконец закончились перегрузки и качка в холодных трюмах, и Перец поселился в уютной кухне ресторана в центре Марселя. Скромно стоял он на верхней полке и наблюдал, как украшаются фруктами пирожные, как взбивается белая пена безе, но самым любимым его действом было, конечно же, приготовление шоколада.

С нежностью он смотрел, как повар насыпает порошок какао, как добавляет в него молоко и думал: «Любовь моя, а знаешь ли ты, что я рядом?»

Но однажды все на кухне переполошились. «Особый гость!» – перешептывались посудомойки и официанты. Даже  шеф-повар, прежде спокойный и улыбчивый, нервно перебирал ингредиенты в поисках чего-то. «То же мне, –  бурчал он себе под нос, готовя порцию шоколада. – Новый вкус им подавай! А где его взять, этот новый вкус! Его годами изобретают, а не впопыхах за пять минут! Ах, что же мне делать!..»

Повар уже смешал какао, корицу, ваниль и молоко, когда взгляд его упал на баночку с перцем чили. «Будь что будет!» – махнул он рукой и, всыпав шепотку перца в напиток, приказал подать поднос…

* * *
– Великолепно! – восхитился тот самый особый гость, смакуя ароматное угощение, – я удивлен, что Ваш повар знает столь древний рецепт… Сладость и горечь одновременно… Наверное, только в этом напитке они не спорят друг с другом, а обнимаются, как пылкие любовники… Браво!

Раскрасневшийся, но польщенный повар скромно улыбнулся, Перец и Какао замерли в своем внезапном счастье,  и только Ветер поспешил озвучить свои замечания:
– Это судьба! Я всегда  говорил, что Перец – лучшая партия для Какао.

 Ну что тут еще сказать?.. Ветер… Он птица вольная и на любой вопрос имеет свою особую точку зрения …

Автор текста – Ольга ЛЮЦКО

Художник – Наталья КУДЛАЙ

Опубликовано в журнале “Предсказания судьбы” №3/2013